И от древа духа снимут люди
Золотые, зрелые плоды…
Н. Гумилёв
-Ты вдруг почувствуешь что сам- чистосердечный дар
И. Бродский
Стендаль раз сказал, что литература и наука — одно и то же: и там и там — собирание и обработка материала. Он был прав. И раз так, крупные, настоящие специалисты своего дела, неважно, — в технике, науке или поэзии, — родственны, близки и могут непредвзято и честно судить об отраслях, особенно же — о людях в этих отраслях, отсоединяя злаки от плевел: ведь подход-то к труду один.
— И чем внимательней, твердыня Нотр-Дам
Я изучал твои чудовищные ребра,
Тем чаще думал я —
Из тяжести недоброй
И я когда-нибудь прекрасное создам..
О. Мандельштам. Нотр-Дам
***
Так что это у нас – цеховое, гордость мастеров. Ну а раз так, хочу высказать мысль, что когда-нибудь истинный литературовед, ученый вроде Тынянова или Эйдельмана — напишет настоящий очерк о великом родстве двух русских поэтов — Гумилёва и Бродского, родстве, презирающем времена. Но упаси Бог, какой-нибудь Дима Быков коснется этого — хоть на дуэль вызывай.
Родство это — в следовании ПУТИ НАИБОЛЬШЕГО СОПРОТИВЛЕНИЯ. Николай Гумилёв следовал этому пути всегда, и об этом многократно говорил и писал. Он провозгласил это своим кредо и так учил своих последователей, новых членов Цеха поэтов. Он был учитель, синдик, и ему всегда было 16 лет… А Иосиф Бродский, пришедший из советских евреев, обретших свободу и принявших кошмар, не говорил ничего и не учил этому: он так жил. Если присмотреться, жесткая независимость в творчестве и в жизни — главная черта Бродского. Спокойно и с достоинством прошел Иосиф Александрович, головы не повернув ни к каким соблазнам века, а уж кого так не искушали как его. И если Гумилёву, «Царскосельскому Киплингу», как писал Владимир Корнилов, «подфартило сберечь и военную выправку и надменную речь», то Бродский делом доказал, что фарт тут ни при чем, что И Один В Поле Воин.
***
Но какие же они были разные, эти два воина в поле бранном. Из всех их различий одно — самое главное: Гумилёв имел счастливый характер. Он был счастлив всегда, даже в несчастии, писал об этом часто и его необыкновенный оптимизм был удивителен, безгрешен, чист. Мне представляется, что он и в тюрьме был «каждого счастливым сделать волен», утешал, помогал, поддерживал. Бродский же не был счастлив никогда. «Не будет звезд надо головой…» Не то, чтобы он был вечно в депрессии, но его характер такого свойства не имел. Он любил жизнь, но не людей. Гумилёв писал свои стихи для людей, Бродский — для себя. Но оба были очень честные люди: себе и другим не лгали. Это их роднит — ведь и Три Богатыря были такие разные…
А теперь попробуем написать о них обоих словами чекистского списка расстрелянных в августе 1921 года. О Гумилёве — действительный текст (хотя ему было 35 лет МЛ):
— Н. Гумилёв, 33 лет, поэт, филолог, член издательства Всемирная Литература, бывш. офицер…
— И. Бродский, поэт, писатель, лауреат Нобелевской премии, советский эмигрант.
И обвинение: ШЛИ ПО ПУТИ НАИБОЛЬШЕГО СОПРОТИВЛЕНИЯ
***
Один старый эмигрант написал раз про Бродского:
«Я знаю, он родился много позже, он помнить не может. Но когда я читаю его, то понимаю- он помнит, он помнит как мы хоронили Блока и не могли похоронить Гумилева…»
Я познание сделал своим ремеслом
Я знаком с высшей правдой и с низменным злом
Все земные узлы развязал я доселе
Кроме смерти, завязанной мертвым узлом..
Омар Хайям
Ну вот я сказал свое. Остальное скажут настоящие литературоведы.
(с) Марк Лабинов
Читаем по теме: Николай Гумилёв: дайте ему кусок камня (Павел Крусанов)
