Мы познакомились в инфекционной
Больнице, где много нас было,
Неотличимых, в байке посконной,
Только и годящихcя что на мыло…
Серые стены чумного барака нас окружали,
Воздух миазмами полон, будто недвижен.
С кем говорили, что обсуждали, чем заражали…
Ах, не все ли равно коли зряшная прожита жизнь!
Мечников верно сказал, это все фагоциты,
Прав был ученый, что пили мы мало кефира.
Кровь же чужая помочь оказалась не в силах,
Сколько ни пей, ненасытнее нету кумира.
Наш этот мир иль не наш- мы уже не узнаем,
Просто в окошко глядеть-это все, что осталось.
С той стороны и не знают, что мы умираем,
Даже болезнь ни при чем, это просто усталость.
Утро-ли, вечер в предвиденьи нового века…
Там, за чертой остаемся, но это неважно.
Смех или смерть вместе есть существо человека?
Знаем лишь мы, но не скажем, не скажем, не скажем.
Вот фотография, мальчики в рваных халатах,
Взгляд умудренный во всем, безысходный, глубокий,
Чеховский взгляд… а за ним проходная палата,
Дом черно-белый, к которому нету дороги..
Что там в углу отражается? Солнечный зайчик,
Блик потаенный сквозь черную пыль проникает.
Фон размывается, лиц уже нет, лишь маячит
Отблеск далекой зари, что уже наступает…
(с) Марк Лабинов, 2003-07-06
